Судебное заседание 23 марта 2012 года

В первой половине дня 23 марта я, Марина Геннадьевна Васильевна, по поручению правления выехала в Колывань для участия в судебном заседании, назначенном на 14 часов. Направляясь в суд, я не была ознакомлена ни с исковым заявлением, ни с приложенными к нему документами. Хотя по закону нам должны были заблаговременно вручить их копии, в отношении нового правления этого сделано не было. Как выяснилось позже, истцы указали в нем не только наименование ответчика – НСТ «Электрон», но и его представителя – Самусенкова А.М. Между тем напомню, что иск был подан 22 февраля, то есть после принятия общим собранием решения об избрании другого председателя, чего истцы не могли не знать. Поэтому суд и вручил все документы Самусенкову А.М. Об этом председателю правления А.Л. Малышеву сказала в телефонном разговоре 12 марта секретарь судьи.

Возникает вопрос о том, почему мы, зная о подаче иска, сами не поехали в Колыванский суд, чтобы потребовать вручения этих документов новому правлению?

Конечно, этот вопрос являлся предметом обсуждения. У правления был сложный выбор. Из содержания официального сайта суда и телефонного разговора с секретарем судьи мы знали, что подан иск. Однако содержание иска на сайте не указывается, а секретарь сообщить такую информацию по телефону отказалась. Самусенков А.М. 17 марта передал правлению только повестку, без приложения каких-либо документов. В повестке содержания требований также не указывалось.

Вместе с тем сама обстановка подсказывала, о чем подан иск. Нам не были переданы ни бухгалтерия, ни ключи, ни имущество, ни управление подстанциями, ни архив. Мы не знали, кто официально работает в товариществе, с кем заключены у него договора. Мы знали, что дочь истицы Некипеловой Т.П. работала в команде прежнего председателя. Сам бывший председатель на очередное предложение встретиться ответил вручением судебной повестки. Были также сведения о том, что один из бывших членов правления прокомментировал решение общего собрания от 18 февраля в том духе, что оно, мол, нелегитимно и скоро вся эта эпопея с новым правлением будет закончена. Так что у правления были все основания полагать, что оспариваются решения общего собрания от 18 февраля 2012 года, о чем и было сообщено в обращении от 17 марта.

Мы также знали о том, что в производстве Колыванского районного суда находился гражданское дело по иску одного из членов товарищества о признании недействительным решения ранее проведенного общего собрания. По делу уже выносилось решение суда первой инстанции, но оно было отменено областным судом и возвращено на новое рассмотрение. В кассационном определении областной суд дал полный расклад относительно доказательств легитимности проводимых в нашем товариществе собраний: для подтверждения наличия кворума либо нужно представить сведения об избрании так называемых «уполномоченных», либо доверенности на них со стороны других двух членов товарищества. С этим постановлением кассационного суда были знакомы члены прежнего правления, так что возможные основания оспаривания решения общего собрания были также понятны.

Итак, перед правлением стоял выбор. Копия искового заявления новому правлению вручена не была. Вместе с тем имелись веские основания полагать, что оспаривается решение последнего общего собрания членов товарищества по мотиву отсутствия кворума. Как выяснилось позже, эти предположения в части того, что оспаривается решение общего собрания по мотиву отсутствия кворума, были верны.

При таких обстоятельствах в случае заблаговременного получения искового заявления надо было готовиться к тому, что 23 марта состоится рассмотрение дела по существу.

Однако как раз к рассмотрению существа дела новое правление не было готово. Противостоять аргументу о том, что на собрании «уполномоченных» ни одного уполномоченного не было, можно было только путем представления одобрения действий тех, кто присутствовал на собрании, со стороны большинства членов товарищества. Значит, надо было попытаться получить это одобрение до проведения слушаний по существу дела.

Одобрить решение общего собрания может только другое общее собрание, проведенное на более широкой основе. В этой связи правлением и был объявлен своего рода референдум – проведение заочного голосования. Но на его проведение необходимо время.

Итак, мы должны иметь на руках протокол о результатах заочного голосования до того, как будет начато рассмотрение дела по существу. Это означает, что судебное заседание, назначенное на 23 марта, должно быть отложено.  

В этой связи единственным способом добиться отложения рассмотрения дела могла быть ссылка на то, что новому правлению копия искового заявления и прилагаемых документов не вручена. По этим мотивам и было принято решение не ехать самим за получением документов в суд. Это решение не противоречит закону, который не обязывает ответчиков самим приезжать в суд за копией иска и прилагаемым к нему документов.

Итак, я ехала в суд, чтобы заявить о том, что нам не вручена копия иска и прилагаемых документов и правлению необходимо время для подготовки возражений. Не известно, как на это заявление отреагирует суд. Вовсе не факт, что суд удовлетворит такое ходатайство, так как формально, с точки зрения суда, ответчик НСТ «Электрон» в лице Самусенкова А.М. иск и документы уже не менее чем за две недели получил. На этот случай я готовила аргументы по существу дела, в том числе и о том, что началось заочное голосование об одобрении оспариваемых решений и необходимо время для его завершения.

В Колыванский районный суд я приехала где-то без четверти два. В помещении суда размещен стенд со списком дел. Про «наше» дело там было написано, что его суть состоит в признании решения общего собрания несоответствующим законодательству. Так и быть, наши предположения оправдываются, подумала я.

Противной стороны пока не было, и какое то время я сидела у кабинета судьи одна. У меня даже закралась мысль о том, что, может быть, никто с другой стороны не придет. Но без пяти минут два в коридоре появились трое мужчин и одна женщина. Один из мужчин был мне хорошо знаком, это был Самусенков Анатолий Михайлович. Как я узнала позже, женщиной была истица Некипелова Таисья Петровна, а двумя другими мужчинами истец Ковалев Игорь Николаевич и Некипелов Юрий Павлович.

Смотря на них, я оценивала, как мне реагировать на их появление. Может быть, следовало не общаться до начала судебного заседания, а все аргументы высказывать только в судебном заседании. Я профессиональный адвокат, и если бы речь шла о деле моих клиентов, то я, возможно, так бы и сделала. Но в данном случае имела место совсем иная ситуация. Я тут была отчасти и своим собственным клиентом.

Ведь я родилась почти одновременно с тем, когда мои родители получили земельный участок в том месте, что позже стало именоваться улицей Тропинка нашего товарищества. Земельные участки здесь стали раздавать в 1970 году, а я родилась в 1971. Мне исполнился только год, когда родители стали привозить меня на дачу. В то время родители жили в палатке, боролись с комарами и расчищали (разумеется, как и большинство других садоводов, без применения бензо- и электроинструмента) участок от густых зарослей. С детских лет в моей памяти остались поездки на дачу на теплоходе. По пятницам он приезжал на Рыбачий ближе к ночи, и родители долго плутали в полных потемках (электричества тогда проведено не было), чтобы найти свой участок. Много лет спустя, в 1998 году мы с мужем купили отдельный земельный участок на улице Столярова, а потом на той же улице поселились его мать, сестра и зять. За долгие годы Рыбачий стал неотъемлемой частью моего существования. И сейчас его дальнейшее благополучие стоит под угрозой, впереди, может быть, не один иск и не одно судебное заседание…

 Я встала и сама подошла к противной стороне и спросила, чего они хотят. Мне ответили, что они не согласны с заключением ревизионной комиссии о наличии в работе Анатолия Самусенкова нарушений. Таисья Некипелова сообщила, что она заказала аудиторскую проверку, по результатам которой будет установлено, что нарушений, о которых говорится в акте ревизионной комиссии, озвученном на общем собрании 18 февраля 2012 года, на самом деле не было. Юрий Некипелов перебивал ее и пытался мне доказать, что решением общего собрания председателей правления всех обществ до 2013 года выбрали «главным» по общим дорогам, и хотим мы того нет, с этим придется считаться. Он так эмоционально и громко это говорил, что судебный пристав сделал нам замечание, после чего разговор прекратился.

Затем нас позвали в зал судебного заседания. В соответствии с Гражданским процессуальным кодексом до начала судебного заседания суд должен выяснить вопрос о полномочиях лиц, явившихся на судебное заседание. Ответчиком по иску выступал НСТ «Электрон», и от его имени в зал судебного заседания зашли я и Самусенков А.М.

На вопрос судьи Степановой Татьяны Петровны, председательствующей в судебном заседании, о том, кто явился от ответчика, первым встал Самусенков А.М. Он сказал, что является действующим председателем товарищества, которое только он один может представлять.

Судья у него спросила, известно ли ему, что прошло общее собрание НСТ «Электрон», на котором председателем правления товарищества выбрали не его, а Малышева А.Л. Самусенков А.М. ответил, что ему об этом известно, но он по-прежнему считает себя председателем.

В свою очередь я предъявила документы, позволяющие мне выступать от имени правления НСТ «Электрон». Как принято в судебной практике в случаях споров о представительстве, судья решила допустить в процесс одновременно двух представителей НСТ «Электрон» - меня и Самусенкова А.М.

После этого судья разъяснила нам права и обязанности участников процесса и спросила об имеющихся ходатайствах. Я сказала, что новое правление копии искового заявления и прилагаемых документов не получила, а потому попросила вручить их нам и предоставить время на подготовку возражений. Судья спросила у других лиц, участвующих в деле, мнение по поводу моего ходатайства.

Истцы Таисья Некипелова и Игорь Ковалев сказали, что настаивают на рассмотрении дела в данном судебном заседании. В этой связи следует отметить, что если бы мы приехали сами в суд и просили о вручении копии иска и прилагаемых документов, то пришлось бы рассматривать дело в данном судебном заседании.

Однако этого не случилось, и суд мое ходатайство удовлетворил, отложив рассмотрение дела на 14 мая 2012 года. Судебное заседание окончилось, и все стали уходить из зала судебного заседания. Так как мне нужно было получить копии иска и других документов, я задержалась, но попросила истцов подождать меня, чтобы еще раз переговорить. Получая у секретаря копию искового заявления, я мельком взглянула на просительную часть. Там я прочла фразу «признать недействительным решение общего собрания». Я подумала, что наши предположения о том, что оспаривается решение общего собрания об избрании нового правления, подтвердились.

С этим я вышла из помещения суда, где меня ждали Некипеловы, Самусенков А.М. и Ковалев И.Н. Мы разговаривали около получаса. Мне опять повторили, что ревизионная комиссия провела проверку необъективно. По их мнению, из-за необъективной проверки деятельность Самусенкова А.М. и его правления необоснованно признана общим собранием неудовлетворительной. В связи с этим необходимо проведение нового общего собрания, где будет иная оценка старого правления.

Я ответила, что нет никаких препятствий к проведению нового собрания, в том числе по вопросу оценки деятельности прежнего правления. Если будет доказано, что ревизионная комиссия не была беспристрастной, то может быть поставлен вопрос о ее переизбрании. Однако разрешение вопроса о взаимоотношениях прежнего правления и ревизионной комиссии не должно парализовать деятельность нового правления и товарищества в целом. Почему бы Самусенкову А.М. во избежание парализации деятельности товарищества не передать новому правлению всю имеющуюся у него документацию, печать, ключи от сейфов, помещений и подстанций?

Мне ответили, что собрание по перевыборам председателя правления было нелегитимным, а потому новое правление не имеет никаких полномочий, поэтому в настоящее время только Самусенков А.М. может управлять делами товарищества. Кроме того, в виду наличия у него опыта, знаний и связей его заменить некем, поэтому без него товарищество не сможет нормально функционировать.

Я сказала, что новое правление могло бы попробовать управлять товариществом, если бы ему не ставили палки в колеса. Если оно не справится, то по истечении года оно точно также может быть переизбрано.

Мне ответили, что они не могут ждать год, пока разваливается товарищество.

Но, может быть, предположила я, в интересах товарищества лучше помочь его деятельности, например, прежний председатель правления мог бы участвовать в работе нового правления на той же основе, что и я, то есть на общественных началах, и передать ему все свои опыт и знания. Непонятно, зачем Самусенкову А.М. держаться за свою должность, если большинство садоводов его не поддерживает? Мне ответили, что поддержка среди садоводов у него есть, но их не пригласили на собрание.

Надо было переходит к обсуждению практических действий. Я еще раз спросила: «Что, по вашему мнению, должно сделать новое правление?».

Мне ответили, что они требуют проведения нового общего собрания.

- Поскольку необходимо принятие приходно-расходной сметы, проведение внеочередного общего собрания планируется в мае, -  вновь подтвердила я.

Некипелов Ю.П. сказал, что мы никогда не сможем провести легитимного собрания, потому что в нашем товариществе такие собрания никогда не проводились, а кроме того, в мае садоводы будут заняты работами на огородах.  

Тогда я задала вопрос Самусенкову А.М.:

- Если на собрании не было кворума и оно не легитимно, то почему Вы не объявляете проведение нового собрания, ведь уже заканчивается март и Ваши полномочия давно истекли?

На этот вопрос ответа не было.

- Если будет продолжаться противостояние, то мы будем действовать жестко и без компромиссов, - сказала я. – Не думайте, что мы будем пребывать в прострации и самоизоляции. Мы будем опираться на большинство садоводов. Мы уже открыли блог, чтобы информировать их о происходящем, и направили им письма. Мы объявили заочное голосование. Мы не хотели вмешательства в наши дела правоохранительных органов, и я говорила об этом Анатолию Михайловичу, но вы своими действиями вынудили нас к иному. Давайте договариваться, чтобы избежать дальнейшей конфронтации.

Мне возразили, что садоводы не читают Интернет, и наши предположения о силе его воздействия преувеличены.

- Почитайте сами, и оцените, - предложила я. – Давайте будем договариваться.

В конце концов, мы договорились о том, что встретимся на следующий день, в субботу, в 14 часов в ДК «Энергия».

Возвращаясь в город, я думала о том, что тем, кто возбудил спор в суде, прекрасно известны пороки нашего устава.  Обеспечить присутствие не менее 494 членов товарищества нереально, а процедура избрания уполномоченных в нарушение Закона о садоводческих объединениях уставом не предусмотрена. Получается, что если кворума не добиться, то бывший председатель, зарегистрированный в налоговой инспекции, будет исполнять обязанности председателя. Назначив в очередной год выборы, он опять сможет сказать, что нет кворума, и снова продлит свои полномочия на очередной год.

Но что мешает сделать собрание правомочным? Неужели раньше не мог быть поставлен вопрос о необходимости несения почтовых расходов, расходов по содержанию сайта в Интернете. Надо по новому подходить к оповещению людей.

Думала я и о теме незаменимости. Я спросила также у Самусенкова А.М., почему он не искал себе преемника, почему не был готов к общему собранию ? Он сказал, что вывешивал объявление в помещении правления, но никто не вызвался работать в правлении. Если бы Самусенков А.М., действительно, хотел выборов нового председателя, то сейчас нужно было бы  радоваться тому, что нашелся преемник – новый председатель Малышев А.Л. Однако отказ Самусенкова А.М. слагать с себя полномочия свидетельствует об обратном. 

Как видно, ни при судебном разбирательстве, ни в ходе разговора с подавшими иск не было выражено никаких аргументов, из которых следовало бы, что предметом иска является не общее собрание от 18 февраля 2012 года.

Только приехав домой, я смогла более внимательно изучить исковое заявление. При прочтении его наши предположения в целом подтвердились. В нем было указано, что собрание не имело кворума, что на собрании присутствовало много садоводов, которые не являются уполномоченными. В просительной части иска указывалось, что истцы просят отменить решение общего собрания НСТ «Электрон» в связи с нарушением норм представительства, при этом не указана дата его проведения.

Все подтвердилось, за исключением одного. К моему крайнему удивлению, в мотивировочной части иска указывалось, что истцы не согласны с решением общего собрания…. от 22 января 2011 года. Именно на этом собрании были проведены довыборы в состав ревизионной комиссии, подвергнувший на общем собрании 18 февраля 2012 года столь бескомпромиссной критике правление. И довыборы членов ревизионной комиссии оспариваются в иске.

Как выяснилось позже, в дате оспариваемого решения ошибалась не только я, но и один из соистцов. Из последующей беседы с истцами 24 марта 2012 года стало ясно, что один из истцов не согласен с решением собрания от 22 января 2011 года, а другой – с решением собрания от 18 февраля 2012 года.

Однако пока письменно заявлены требования относительно решения собрания от 22 января 2011 года.   

Итак, мы ошибались в дате оспариваемого решения.

Мы правильно пришли к выводу о том, что оспаривается решение общего собрания. Мы верно решили, что основанием иска может быть отсутствие должного числа уполномоченных представителей. Единственное, в чем мы ошиблись, было то, что по этим основаниям оспаривалось решение другого собрания. Надо сказать, что было трудно предположить, что после проведения общего собрания 18 февраля 2012 года будет подан иск об оспаривании решений предыдущего собрания.

Обоснованно может быть поставлен вопрос о том, что, может быть, зря правление само поставило под сомнение собственную легитимность, напрасно  назначило дополнительное заочное голосование?

Ответом может быть нет, нет и еще раз нет. На 17 марта было ясно, что добровольно прежнее руководство власть отдавать не желает. Оно определенно выражает свое позицию о том, что общее собрание от 18 февраля 2012 года нелегитимно. В судебном заседании 23 марта Самусенков А.М. подтвердил, что он является действующим председателем, и только он может представлять товарищество. Он неоднократно указывал, что с решением общего собрания не согласен. В нашем диалоге до и после судебного заседания речь шла о легитимности общего собрания 18 февраля, о собрании прошлого года ни разу речь не заходила.

Я полагаю, что нет никакого смысла гадать, будет оспорено общее собрание от 18 февраля 2012 года или нет. Политики не случайно говорят о том, что важны не намерения, а возможности. Если можно оспорить общее собрание от 22 января 2011 года, то нет никаких препятствий к тому, чтобы по тем же основаниям оспорить общее собрание от 18 февраля 2012 года. Надо быть слишком близоруким, чтобы думать, что если меч висит над головой на волоске, то может быть пронесет. Надо просто убрать этот меч. В нашем случае это значит, что нужно провести до конца заочное голосование.